Глава 7
Жажда неистовствовала. Она достигла такого накала, что терпеть уже не было сил. Глотка воспалилась настолько, что казалось будто она превратилась в сплошной волдырь, язык распух и занял весь рот и только с большим трудом им можно было ворочать. Глаза готовы были вылезти из орбит. Колышущееся марево громоздило миражи голубых озёр с прозрачной холодной водой и зелёными пальмами по берегам… Казалось, что осталось сделать тот заветный последний шаг и… вот уже она, живительная влага упругой струёй бьёт прямо в лицо, обжигая обветренные губы, воспалённый рот и распухший язык. Челюсти судорожно делают глотательные движения. Ещё, ещё и ещё…. Не захлебнуться бы!!!
Стас сидел, прихлёбывая из банки прохладное пиво, и подсчитывал барыши за последний месяц, когда зазвонил телефон. От неожиданности он выронил банку, и она, глухо ударившись об пол, покатилась, разливая пиво. Ещё сегодня утром Стас проснулся от лёгкого покалывания в сердце; какое-то непонятное чувство, скорее предчувствие чего–то неотвратимого навалилось на его сознание. Весь день ничего не срасталось; оговорённая ранее выгодная посредническая сделка сама собой без каких-либо видимых причин провалилась. Клиент позвонил и отказался от покупки партии бензина, невзирая на штрафные санкции. В магазинчике у Валентины обнаружилась недостача, пусть маленькая, но всё-таки недостача, чего раньше у неё не случалось. Были и другие более мелкие неудачи. Стас, коротко выругавшись, снял трубку. Упавшая банка закатилась под батарею отопления. Звонил Сергей. Голос у него был возбуждённый.
– Стас… похоже нам кранты!
– Что случилось? – спросил он в ответ, стараясь сдержать неизвестно откуда набежавшую дрожь.
– Кранты нам, говорю! Засыпались мы!
– Успокойся и ответь, что конкретно случилось?
– В общем, только что… – Сергей не мог говорить. Он захлёбывался, глотал слова.
– Срочно приезжай ко мне, и поговорим! Да успокойся ты!!! – и Стас положил трубку. Под ложечкой у него противно засосало и, забыв об упавшей банке, он закурил, пытаясь сосредоточиться. «Что могло случиться?» – думал Стас, глядя в окно на вечерний город и перебирая в памяти все последние события, – «Что мы могли упустить? На чём могли проколоться? Толик ещё, как назло, уехал на неделю в Сочи. Нашёл время для отдыха!» Через час в квартиру ввалился взволнованный Сергей.
– Нас засекли… – задыхаясь, начал он прямо с порога, – Сегодня…
– Что несёшь? На выпей, – Стас протянул ему банку пива, – Налоговая навалилась или менты?... Кто?... Бандиты наехали?
– Сам пей! Не до пива мне сейчас!
– Так что же случилось конкретно? – Стас начал раздражаться от нетерпе¬ния. – Ты можешь мне толком членораздельно объяснить?
– Да, только не перебивай меня!
– Хорошо, хорошо успокойся. Закури, – Стас протянул ему сигарету.
– В общем, сегодня, – после нескольких быстрых затяжек уже чуть-чуть спокойнее начал Сергей, – У нас на заправке был этот тип похожий на крысёнка. Он мне сразу не понравился! Такой мерзкий и ещё с этой серьгой в ухе!
– Какой тип?
– Какой, какой… Музыка! Вот какой! Из компании Ющенко!!!
– А ты ничего не перепутал? Может быть, показалось? У страха глаза велики!
– Какого страха? Какой перепутал? Я его видел так, как тебя сейчас вижу! Номер машины не запомнил, но то, что не российский, был точно. Да и к чему номер-то? Разве в такой толчее заметишь машину-то?
– Да, дела, – растерянно произнёс Стас, опускаясь на стул, – Хорошо, что Валентины нет дома!
– Что же предпримем? Скоро гости дорогие пожалуют! Сколько у нас налички? Надо ноги делать!!!
– Ладно, успокойся, не горячись. Я думаю, до утра время у нас есть, – и Стас снова закурил.
# # #
– Николай Дмитриевич, можно? – Валера приоткрыл дверь в кабинет Ющенко.
Коля сидел в обществе Камаева. Они обсуждали дальнейшие шаги в предвыборной кампании. О загородной «встрече» Коля никому не рассказал, но обзавёлся небольшим браунингом.
– Заходи, Валера. Что-то случилось?
– Я пойду, Николай Дмитриевич, – посмотрев на обескураженного Белочку, произнёс Камаев.
– Нет, Александр Семёнович, не уходите. Тут с юридической стороны надо один вопрос обсудить, – сказал Валера, усаживаясь на предложенный стул. – Дело одно образовалось. Одной нашей фирме письмо интересное пришло.
– И что?
– А то, что у неё договор с «Аспектом» о сотрудничестве. Когда им было трудно, наши выручили, а теперь, когда стали подниматься, партнёров можно побоку.
– Ну?
– По договору проценты платить не хотят, а сами две машины купили и дом. А нам предлагают вступить в акционерное общество с минимальным взносом в уставной капитал сорок штук баксами…. Если, мол, через неделю мы не ответим, они возвращают ту сумму, которую получили от «Сервисстроя» по договору и прекращают договорные отношения. Прямо так и написали!
– Какую сумму хотят вернуть?
– Примерно штуку.
– А должны сколько? – спросил Камаев.
– По нашим подсчётам с учётом процентов и инфляции двадцать пять!
– Ого! Легко хотят отделаться! Договор у тебя с собой? – спросил Коля.
– Да, вот он, – и Валера протянул папку с договором Ющенко.
Коля взял её и, пригласив поближе Камаева, принялся изучать. Договор был составлен хитро, зацепиться было не за что. Они, отложив все другие дела, судили-рядили около часа, но ничего придумать так и не смогли. День клонился к закату, и их головы уже плохо соображали. Поэтому договор решили отложить до завтрашнего утра. Может быль за ночь какая-нибудь свежая мысль посетит их умы.
– Эх! Жаль, что Шурик в Москве! – сказал Коля, распрямляя затекшую спину, – Он мастер по этим делам! Что-нибудь обязательно нашёл бы!
Тут дверь отворилась, и на пороге появился Музыка собственной персоной.
– Богатым будешь! – вместо приветствия обрадованно сказал Коля, – Мы только, что тебя вспоминали! Ты как раз кстати!
– Здравствуйте, – воскликнул Шурик, – У меня хорошая новость! – и он сделал многозначительную паузу, – Я Стаса нашёл!!! И он об этом не догадывается! Вот так!
Все переглянулись. У Коли на лице засияла радостная улыбка.
– Проклюнулись, птицеводы хреновы! – воскликнул он. – И где же?
– Как где? В златоглавой конечно! А где им ещё быть, она всех притягивает!
– Ну что же вот и отлично! Пошлём основную бригаду! Возьмут его и сразу ко мне, а здесь уж разберёмся, что к чему! Вот кстати посмотри, это по твоей части, – продолжил Коля, протягивая папку с договором, – Уже целый час ничего конкретного не можем решить. Может у тебя получится?
– А, это договор с «Аспектом». Знаком, знаком, – сказал Шурик, устраиваясь за столом, – Алик – жук ещё тот! Тут смотреть нечего! Ничего не найдёте! Его только на испуг брать можно. Тем более, как мне известно, крыши у него нет!
– Хорошо, вот я завтра Вовочку и направлю к нему, чтобы обстановочку выяснил.
– Только пусть осторожней будет! Ещё раз повторяю, что Алика на мякине не проведёшь!
– Ладно, проинструктирую. А ты передохни денёк и давай выезжай с бригадой в бывшую столицу нашей бывшей родины, – заключил Коля.
Но выехать в Москву в назначенный день Музыке не удалось – по неизвестной причине, а в пожарной части сказали, что произошло замыкание электрической проводки, сгорел их только что открытый магазин. Что это, как не месть Геши за статью в газете, решил Коля. Как ещё можно больно ударить по конкуренту, как не поджогом его собственности. Отъезд задержался на неделю. Но так как Стас, по словам Шурика, не подозревал о своём провале, Ющенко решил, что ничего страшного в задержке не будет. Поход Вовочки, директора «Сервисстроя», в «Аспект» оказался тоже неудачным – Алик здорово запудрил ему мозги. Из-за хлопот по ликвидации последствий пожара Коля отложил их совместный с Вовочкой визит и к нему.
# # #
Леонид Петрович Боднар сидел в своём кабинете нового офиса. Теперь в новом помещении был кабинет и у его заместителей, кабинет у недавно нанятого бухгалтера и кассира, приёмная с секретаршей и даже «греческий» зал для собраний и праздников. Все помещения были обставлены добротной мебелью и оборудованы офисной техникой. В общем, всё как у порядочных бизнесменов. Только что Леонид Петрович переговорил с одним из партнёров, компанией «Аско», на предмет создания акционерного общества закрытого типа. Ответ был положительный. Трое других ранее отказались от своего участия, сославшись на собственные неурядицы. «Ну, что же, вольному воля» – решил тогда Алик и компенсировал вложенные ими средства. Получалось, что в общество вошли их фирма, завод «Разнобытпром» и страховая компания «Аско». Всё складывалось как нельзя хорошо. К тому же они вступили в городскую ассоциацию предпринимателей. Оставалась одна загвоздка – несговорчивая фирма «Сервисстрой». Разговор с её директором, состоявшийся недели полторы назад, ни к чему не привёл. Из партнёров этот был наиболее неблагонадёжным. К нему Алик обратился в самый трудный для фирмы момент – другого выхода не было, поэтому проверить, что это за «Сервисстрой», времени не хватило. Купился Алик на название – «Сервисстрой», значит, строят, значит, нужны столярные изделия, но на деле оказалось иначе – «Сервисстрой», вероятно, о будущем не думал. На все следующие просьбы о помощи, в отличие от других партнёров, они отвечали отказом, мол, мы вам помогли, когда же прибыль пойдёт? Алик безрезультатно пытался урезонить непонятливого партнёра, что будущее – это производство, а не купи-продай. Время уж поджимало – начался август, а он хотел ещё в июле подать документы на регистрацию акционерного общества в горисполком, и лишь «Сервисстрой» путал все карты. Думая об этом, Алик не услышал, что к офису подъехал автомобиль, и в его кабинет вкатился этакий низкорослый увалень похожий на сказочного колобка. Это впечатление добавлял выбритый наголо череп и короткие штаны с безразмерной майкой навыпуск. Колобком был Вовочка – директор фирмы «Сервисстрой». Он был чуть младше Алика, но вдвое толще. Сзади над его головой громоздилась фигура Коли Ющенко.
– Здорово, Петрович, – произнёс колобок и тяжело бухнулся на стул, стирая платком с багрового лица обильный пот. Коля уселся на соседний стул.
– Не ожидал, Петрович, что придём? – спросил Вовочка.
– Здорово, давно ожидал, когда наконец созреет твоё решение, – ответил он настороженно.
– Да, я вот тут пришёл с одним умным человеком, чтобы ещё раз тебя послушать. Надеюсь, Колю тебе представлять не надо?
– Нет, а он здесь при чём?
– Мы с ним являемся учредителями фирмы.
– А,… понятно тогда…
– Что тебе понятно? – заговорил сохранявший до этого молчание Коля. – Ты нам тут Лазаря не пой, а скажи лучше, когда долг вернёшь?
– Мы в письме вам ясно написали, что, если не согласны вступить в ЗАО, то расторгнем прошлый договор и я верну вам ранее вложенные деньги.
– Давай не будем лапшу нам вешать! Мы вот тут прикинули хвост к носу, посчитали, – и Коля извлёк из папки лист бумаги и положил его на стол перед Аликом. – и получается, что твоя фирма должна «Сервисстрою» тридцать штук баксов.
Алик пробежал глазами по листочку и понял, что говорить будет трудно.
– Давайте посчитаем по-другому, – сказал он и взял лист чистой бумаги.
Перехватывать инициативу в свои руки Алик был большой мастер. Целых полчаса он втирал им, что по договору о совместном производстве стороны несут расходы в пропорциональных частях, а они за это время вложили в запуск линии значительно больше средств, и то, что получили от «Сервисстроя», является лишь чуть ли не сотой долей от общей суммы затрат. Алик показывал бухгалтерские книги и прочие документы, связанные с их производством. Вовочка всё это время тупо взирал на него, а Коля как-то странно кивал головой, мол, пой, Емеля, твоя неделя. Наконец им это надоело, и они открыто наехали на Алика.
– Ну, ладно, Склифасовский, что меня лечишь! С этими расчётами сходи в гальюн! Вот мы тебе оставляем наши претензии. И думай! – заявил Вовочка. – Если через два дня должок не вернёшь, жди нас в гости, но уже в другом составе!
С этими словами они, не прощаясь, удалились, оставив растерявшегося Алика сидеть в кабинете. Через несколько минут в кабинет вошёл Жора.
– Привет, шеф! Ты чего такой бледный?
– На нас только что наехали, – пробормотал Алик, – Оказывается, «Сервисстрой» под крылом у Ющенко.
– Вот это да! Я же говорил, что наедут!
– Говорил, а толку что от разговоров. Что делать-то будем?
– Надо к Геше ехать. Мы же всё-таки в ассоциацию вступили. Тем более они с Ющенко враждуют!
– Хрен редьки не слаще! Ну да, ладно! Поехали...
# # #
Коля сидел в своём кабинете в обществе Вовочки и Белочки. Коля и Вовочка только что вернулись из визита в фирму «Аспект» и теперь думали, как им поступить с Аликом; его главная боевая группа три дня назад выехала в Москву вместе с Шуриком вылавливать Стаса.
– Во! Видал какой разговорчивый! – раздражённо говорил Вовочка. – Совсем мозги запудрил!
– А ты бы захотел со своими денежками расставаться?
– Не-е! Ты, шо, шутишь! Кто же захочет.
– Вот и он тоже не хочет, но придётся!
В это время длинными гудками зазвонил телефон. Коля снял трубку, звонили из Москвы. Слышимость была плохая, и Коля с трудом понял, что это был Шурик.
– Алло! Алло! Николай Дмитриевич! – тихо слышалось среди треска разрядов. – Стаса не нашли! Как сквозь землю провалился! Весь район, где он работал, прочесали! На местную братву вышли. Они сказали, что уже дня три как его не видели! Что делать?
– Покараульте ещё дней пять. Если не будет, то чёрт с ними с деньгами, иначе больше потеряем. Закажи его! Надоел он мне! Птицевод хренов! И дружка его тоже! Понял?!
– Понял!
– Тогда пока!
# # #
– Евгений Иванович, к Вам директор фирмы «Аспект» Леонид Петрович Боднар с заместителем, – сказала Ирина, вошедшая в кабинет Шаповалова, – Хотят поговорить.
– Хорошо, пусть заходят.
Секретарша пропустила в кабинет Алика и Жору. Время близилось к вечеру. Геша выглядел уставшим и немного осунувшимся. День прошёл суматошно на нервах. Вот уже две недели его люди сбились с ног, выясняя, кто же посмел следить за их хозяином. Напряжение передавалось всем его сотрудникам. В кабинете, кроме Геши, чуть в стороне сидел Калькис. Он нервно курил. Николай Станиславович потерял покой и сон, и казалось, почернел.
– Здравствуйте, Евгений Иванович, – сказал Алик, – А это мой зам по коммерции Георгий Васильевич.
– Здравствуйте, – в свою очередь поздоровался Жора.
– Здравствуйте, – ответил Геша. – Проходите, присаживайтесь. Ирина! Принеси гостям кофе! Что же вас привело ко мне?
Они присели на полумягкие, обтянутые кожей, стулья. Геша помнил, что фирма «Аспект» вошла в ассоциацию, и её дела шли хорошо. А неделю назад вот этот самый Георгий Васильевич приносил им образцы столярных изделий и облицовочной плитки из опилок и полимера. Ими заинтересовались поляки, приезжавшие к Геше три дня назад.
– Мы пришли к Вам, как к главному учредителю ассоциации, – начал Алик, немного волнуясь, – Как вы знаете, мы занимаемся производством.
Геша утвердительно кивнул. Он любил почтительных посетителей.
– Когда мы начинали это дело, не Вам говорить, как это трудно сделать, особенно сейчас, из-за разных проволочек со стороны поставщиков мы влезли в кредитные долги. Поэтому пришлось искать партнёров. Не скрою, каждый чем-то помог в трудную минуту. И вот производство работает, сбыт есть.
Геша слушал, несколько рассеянно кивая. Калькис курил, казалось, не проявляя особого интереса.
– Теперь мы решили реорганизоваться в акционерное общество, разослали всем партнёрам письма с предложениями. Кто-то согласился, кто-то отказался – хозяин-барин. Отказавшимся – деньги вернули. А фирма «Сервисстрой» требует такую астрономическую сумму, которую мы якобы должны, но мы ведь тоже вкладывали свои деньги. Если не отдадим, грозят забрать оборудование. Вот такие дела получаются. Не знаем, что и делать.
– А сколько они вам давали? – спросил Геша.
– Если в долларах, то получается около тысячи.
– А требуют сколько? – вмешался Калькис.
– Тридцать….
– Кто они такие? Я что-то о них не слышал, – спросил Геша, – Станиславович, ты что-нибудь знаешь?
– Нет, Иванович, не слышал. Может быть, кто из новых? – ответил Калькис.
– Я и сам до сего дня не догадывался, – продолжил Алик. – А оказалось они под крылом у Ющенко. Договориться с ними не возможно. Бандиты настоящие! А у нас всё по закону, вот и документы, договоры, отчёты, письма имеются, – и он выложил из дипломата на стол несколько папок.
Пока он говорил, надо только было видеть, как менялось лицо Геши. Оно наливалось кровью, багровея и багровея, вены на шее вздулись пульсирующими жел¬ваками. Алик ещё и рта не успел закрыть, как Геша громогласно крикнул:
– Ира! Зайди ко мне!
– Слушаю, Евгений Иванович, – спросила вбежавшая секретарша.
– Ладо срочно сюда! Найди его, где бы он ни был!
Тем временем Калькис с интересом просматривал документы «Аспекта», а Алик пояснял непонятные моменты. Вскоре появился Ладо.
– Ладо, бери ребят, и тащите сюда этого комсомольца, хоть из постели!
Ладо вышел, а Ирина принесла поднос с кофейником и чашками и поставила его на стол. Геша жестом указал им на них, мол, пейте. Но ни Алику, ни Жоре было совсем не до кофе – нервы их были на пределе, особенно у Алика. Не прошло и двадцати минут, как Ладо втолкнул в кабинет растрёпанного Колю. Вид у него был плачевный – куда делся грозный Николай Дмитриевич, глаза испуганы, а тело сотрясалось дрожью. Казалось, что и ростом он стал гораздо ниже….
– Вот, он, сволочь! – сказал Ладо и так толкнул его на кожаный диван, что тот упал.
Геша проворно выскочил из-за стола и разъярённо, как коршун на куропатку, набросился на Ющенко. Схватив его за грудки, он принялся бить Колю раскрытой пухлой, но по–видимому тяжёлой ладошкой, приговаривая при этом:
– Тебя же предупреждали, гад, притихни или вон из моего города! Мало того, что пасквили в газету строчишь, так ты ещё моих людей обижаешь! Они полезное дело делают, а ты им мешаешь! Да и не только им! Не позволю!!!
Всё это время Коля, даже не пытаясь закрыться, твердил скороговоркой: «Мужики! Вы чего это?! Мужики!»
Наконец, утомившись, Геша отпустил свою жертву. Коля безвольно повалился на диван.
− Ладо, − сказал Шаповалов, отдуваясь и вытирая платком вспотевшее лицо, − Выпиши ему штраф, а с завтрашнего дня включи счётчик.
− А сколько?
− Сотни (тысяч баксов) хватит! И пусть свой скворечник на нас отпишет!
Ладо подхватил насмерть перепуганного с распухшим лицом Колю и вытащил из кабинета, где были его ребята.
− Ладо! − крикнул он вдогонку, − И пусть этих ребят забудет!
Алик и Жора не проронили ни слова во время экзекуции, свидетелями которой им случилось стать Они были ошарашены и подавлены, хотя понимали, что это ещё цветочки….
# # #
Пал Палыч и Пётр ехали в машине на косу. Надо было проветриться после напряженного дня. Они хотели посидеть в ресторане, выпить, закусить и расслабиться.
− Слышал, − сказал он Петру, глядя на дорогу. − Что произошло?
− Нет, − ответил Пётр. − Что-нибудь серьёзное?
− Скорее полезное! Эти два монстра, Шаповалов и Ющенко, наконец-то открыто вышли на тропу войны!
− Да, а откуда ты знаешь?
− А мне один знакомый из горотдела милиции рассказал, что Ющенко написал заявление на Шаповалова, якобы он его побил и всё такое. Понимаешь, что произошло?
− Понимаю. Теперь настал наш час!
− Правильно! Ющенко не авторитет и нам не помеха!
Они подъехали к месту назначения. Ресторанчик расположился в живописном месте прямо у самой воды с внутренней стороны узкого полуострова и являл собой парусный корабль, вытащенный из воды носом на песок. На капитанском мостике играла инструментальная группа. Солнце уже коснулось поверхности моря, окрасив горизонт красно-фиолетовым фоном, предвещая на завтра сильный ветер. Но сегодня было тихо. Они расположились за столиком на юте… Вечер прошёл достаточно хорошо. Посетителей было немного, две симпатичные длинноногие девицы танцевали на палубе и строили им глазки. Корабль-ресторан был расцвечен многочисленными огнями и, казалось, плыл, как летучий голландец, в кромешной темноте южной безлунной ночи. Вдруг внизу на песке под бортом возник какой-то шум, крики, ругань. Кто-то кого-то бил, зазвенели разбитые стёкла. Подвыпившие друзья встали из-за стола и в числе других зевак подошли к борту, чтобы посмотреть, что случилось. В тени корпуса корабля из группы дерущихся отделился какой-то парень, он был сильно возбуждён, и, подобрав большую сумку, валявшуюся рядом на песке, отскочил в сторону. Потом оставшиеся в живых ничего определённого сказать не могли, но а мёртвые, как известно молчат. Отбежав в сторону шагов на десять, он повернулся. Откуда в его руках оказался автомат, никто не знал. Ещё мгновенье, и чёрный ствол запрыгал, выплёвывая горячий свинец. Раздались крики, брызнула кровь, упали люди….
Палыч навзничь лежал на палубе корабля-ресторана. На лбу у него красовалась круглая кровоточащая ранка, а от затылка по покатой палубе стекал красный ручей. Рядом с ним, разметав в сторону руки лежал Пётр. Кровь, булькая, вытекала из разорванного горла. Тут же лежали и две длинноногих девицы, одна тихо стонала – правое плечо было разворочено разрывной пулей, а её подруга билась в страшных конвульсиях, минуты через три она затихла. Были ещё убитые и раненые под бортом корабля на песке и на палубе…
# # #
Шаповалову пришла повестка из милиции. Он отправился туда к девяти утра. Разговор со следователем продолжался минут сорок. В офис Геша вернулся обозлённым и тут же вызвал к себе Ладо.
– Слушай, кацо! – сказал он. – Зачем нам эта проблема с Ющенко? Помнишь, как сказал твой великий земляк: «Нет человека – нет проблемы»! А то сам знаешь, скоро к нам в гости Ахмед должен приехать. Он этого не поймёт. Опозоримся перед гостем. Стыд-то какой будет!
– Понимаю, Евгений Иванович.
– Ну, вот и хорошо. Устрой всё, только тихо. Хотя что мне тебя учить, ты же и сам знаешь!
– Хорошо, шеф, постараюсь.
– Ну, вот и ладушки.
# # #
Наконец таможенники, закончив осмотр и подписав необходимые документы, спустились по трапу на пирс. Ещё через час, подняв якоря, сухогруз отвалил от стенки и, огласив округу басовитым гудком, вышел из порта. Рашид-бей стоял на капитанском мостике вместе с сыном. Тёплый ветерок с юго-запада шевелил его волосы, приятно ласкал лицо. Солнце клонилось к закату. Через несколько минут он спустился в каюту. Был август. Ахмед ехал по приглашению северного партнёра, по пути на траверсе косы в двадцати милях от берега они должны были передать груз по отработанной схеме. Партнёры расслабились – ничего не предвещало беды. Уж поздним вечером сухогруз вышел из Босфора. Чёрное море встретило небольшой зыбью и чуточку прохладным ветерком. Наир вошёл в каюту. Теперь можно было немного отдохнуть, что они и сделали, сев пить чай. Не успели выпить по второму стакану, запивая сладкий изюм, как прибежал подвахтенный и сообщил, что военный корабль требует лечь в дрейф и по левому борту принять катер. Отец и сын, недоумевая, поднялись в рубку. Это оказались пограничники. Через некоторое время в рубку поднялся флотский лейтенант в сопровождении пятерых вооруженных матросов и одного штатского. Он потребовал документацию. Наир передал ему необходимые бумаги.
– Ахмед Рашид-бей? – тем временем спросил пожилого турка штатский.
– Да, господин.
– Инспектор Интерпола Алибек Делибаш, – представился он и объявил. – Вы арестованы за хранение и распространение наркотиков в особо крупных размерах. Вы можете хранить молчание или всё сказанное сейчас может быть использовано против вас в суде! А вы, Наир Рашид-бей?
– Да, господин, – ошеломлённо пробормотал молодой турок.
– Вы арестованы за контрабанду наркотиков в особо крупных размерах,… – дальше он тоже зачитал ему его права и замолчал.
В рубке наступила тишина, лишь попискивала сигналами включенная радиостанция и на малых оборотах гудела машина сухогруза.
– У вас на корабле в тайнике спрятан контрабандный груз. В вашу команду внедрены наши люди, которые могут указать, где он находится, – продолжил Алибек, а затем он приказал лейтенанту. – Уведите Ахмеда!
Рашид-бея-старшего заковали в наручники и вывели из рубки. Также по знаку Делибаша выставили на мостик рулевого и вахтенного офицера.
– Наир, – обратился Делибаш к молодому капитану. – Подумайте, вы можете облегчить свою участь, если будете сотрудничать с нами. Суд учтёт это.
Наир напряженно молчал. Его жизнь только начиналась. Он такой молодой и уже капитан корабля, пусть небольшого, но всё-таки корабля, у него есть юная красавица невеста. Только вот денег мало….
– Зря вы упорствуете. Вы ещё молоды! А тюрьма не место для молодых, тем более наши законы вы знаете! – продолжил инспектор.
– Что я должен сделать? – выдавил Наир сдавленным голосом.
– Ну, наконец-то! Сущий пустяк, Наир Рашид-бей! Всего-то указать координаты места и время передачи груза, а также передать его.
Наир задумался. Время шло, и Делибаш был готов вернуть сухогруз в Истамбул.
– Хорошо, господин, я согласен, – выдохнул он.
– Порт назначения у вас – Мариуполь?
– Да, господин.
– По приходу в порт, свяжитесь с Ша-по-ва-ло-вым и скажите, что отец не смог приехать. Поняли?
– Да, господин.
– И не вздумайте проговориться, иначе никакого снисхождения не ждите! За вами будут постоянно наблюдать наши люди!
– Да, господин….
# # #
Утром капитана Назарчука срочно вызвал к себе начальник районного управления СБУ и сообщил, что сегодняшней ночью на траверсе косы состоится передача крупной партии наркотиков. Прислали факс из Истамбула. Необходимо было организовать арест получателя груза. Начальник сообщил координаты и время. Весь день у капитана ушёл на согласование вопросов с пограничной охраной, выбивание достаточного количества горючего для катеров, разработки плана совместных с пограничниками действий. Он и не заметил, как день пролетел. Только часов в семь вечера Назарчук успел на часок заскочить домой поужинать, а в восемь тридцать он был уже на причале в порту….
# # #
После новогодней поездки в Одессу у Коли сложились дружественные отношения с партнёром. Периодически он навещал его. Они заключали выгодные сделки – у одессита были проторены дорожки в Грецию и Турцию. Вот и сейчас после возвращения Шурика из Москвы Коля в его обществе и в обществе Вовочки вечерней порой выехали в Одессу. Партнёр позвонил днём и сообщил, что ждёт их завтра утром. Ехали быстро вдогонку заходящему солнцу – до Одессы почти тысяча километров. Машину вёл Вовочка, Коля сидел рядом, а Шурик устроился на заднем сидении. Он рассказывал о поисках Стаса. Найти его так и не удалось. Заправку на Кольцевой в районе улицы Семашко, куда Шурик заехал второй раз вечером, чтобы окончательно удостовериться в своих выводах относительно Стаса, теперь арендовали совершенно другие люди. Следы Стаса опять затерялись….
В Каховке они перекусили в придорожном ресторане. Время было уже за полночь. Теперь за руль сел Коля. Машин на улицах маленького городка встречалось мало, а когда выехали на загородное шоссе по направлению к Каховской ГЭС, они и вообще не стали попадаться. Коля прибавил газку. Встречный поток воздуха со свистом обтекал «вольво». Тогда-то всё и произошло! «Вольво» выскочила на плотину. Она ехала вдоль стенки, за которой находились турбины электростанции, по встречной полосе вдоль ограждения над сбросом плотины навстречу торопился с тяжело гружённым трейлером КАМАЗ. Его водитель, молодой парень, тоже спешил – утром, хоть кровь из носу, надо было быть в Симферополе, а он пять часов проторчал под Николаевым, ремонтируя машину. Парень страшно устал и сильно хотел спать, ему бы покемарить часок-другой, но надо было торопиться, иначе работу потеряешь. Где-то ближе к середине плотины в передней подвеске «вольво» что-то громко хрустнуло, автомобиль сильно качнуло и бросило влево в сторону бетонного парапета. Он весь заскрежетал, вылетая на встречную полосу движения прямо наперерез КАМАЗу. Когда водитель грузовика перевёл взгляд с черноты Днепра, куда посмотрел, мечтая о сне, на дорогу, то увидел иномарку, летящую боком прямо ему навстречу. Перепугавшись и инстинктивно вывернув баранку вправо, вместо тормоза он изо всей силы надавил на педаль газа…. Удар был сокрушителен, а затем раздался скрежет и визг трущегося о бетонный парапет металла, яркая вспышка, осветившая округу, и звук взрыва, а потом глухой мощный всплеск днепровской воды внизу под плотиной….
Когда на место происшествия примчались машины ГАИ и скорой помощи, вызванные охраной плотины, то инспекторы и доктор обнаружили только чудом выброшенного из кабины обожженного водителя КАМАЗа, лежащего на дороге блестевшей в свете фонарей разбитым стеклом. Несколько бетонных пролётов заграждения были сметены начисто….
# # #
В эту ночь всё повторилось как и прежде: сухогруз под турецким флагом проследовал курсом в Мариуполь, а быстроходный катер, взревев мотором, с подобранным непромокаемым мешком рванулся с места, взяв курс на NNW. Ночь была безлунной. Катер летел, шлёпая днищем по мелкой волне. Вскоре впереди показалась длинная цепочка огней – это была коса. Одинокий рулевой на катере сбавил скорость. Он маневрировал, подходя к берегу. Тут-то со стороны береговых огней и появились два пограничных катера. Вот они уже рядом, вот они зажгли мощные прожектора, которые скрестились на быстроходном катере, вот с одного из них с помощью мегафона приказали остановиться. «Где же я прокололся?!» – подумал рулевой, выжимая всю мощность японского мотора и поворачивая обратно. С пограничного катера опять приказали остановиться, пригрозив, что откроют огонь. Но рулевой не реагировал – он надеялся оторваться от преследователей в темноте, а они старались взять его катер в клещи, не выпуская из цепких лап прожекторов. Наконец нервы у беглеца сдали…. Он достал из бардачка длинноствольный пистолет и, не целясь, несколько раз выстрелил сначала в направлении одного катера, а затем в направлении другого. Один прожектор погас…
Капитан Назарчук стоял в рубке рядом с лейтенантом-пограничником и держался за поручень. Вдруг прожектор на их катере погас, а рулевой матрос начал валиться на палубу к ногам лейтенанта. Тот едва успел перехватить штурвал. Матрос упал, ударившись о переборку тесной рубки, во лбу у него зияла кровоточащая рана – он был уже мёртв.
– Огонь! – коротко приказал лейтенант.
Всё произошло так быстро, что Назарчук опешил, а когда через мгновенье пришёл в себя, уже тяжело стучал крупнокалиберный пулемёт, посылая в катер-беглец трассирующие строчки.
– Отставить, лейтенант, отставить! – заорал Назарчук, – Приказано живым брать! Ты мне ответишь за это!!!
– Да он моего парня убил, – ответил лейтенант и зло выругался.
Пулемёт смолк, а катер-беглец неожиданно рыскнул в сторону и резко сбавил скорость, а потом и вовсе остановился, освещаемый прожектором со второго пограничного катера. Они подошли ближе. Назарчук увидел на его палубе распростёртое тело рулевого. Это был Ладо. Рядом валялся пистолет.
– Натворил ты дел, лейтенант! – сказал Назарчук рассерженно. – Прикажите взять на буксир и ничего там не трогать! И сразу на базу!
# # #
В эту ночь Геше не спалось; мешала духота, хотя кондиционеры в доме работали в полную силу.
Он долго ворочался в постели, отчего несколько раз просыпалась Надежда, дважды поднимался и спускался кабинет, где, не зажигая света, курил. Курил торопливо, без удовольствия, а так, чтобы как-то скоротать августовскую ночь. Что-то неотвратимое накатывалось на его сознание, сдавливало грудь, угнетало…. Только к утру Геше удалось забыться тяжёлым сном.
Утром из Мариуполя в офис позвонил Наир – сын Ахмеда, и сообщил, что у отца случился приступ лихорадки и не смог отплыть с ним из Истамбула. «Вот оно что!» – подумал Геша. Теперь он ждал звонка от Ладо. Обычно он звонил в девять – в вопросах, касающихся дела Ладо был всегда пунктуален. Сидя в кресле, он призадумался или возможно даже задремал после бессонной ночи, поэтому не слышал, как, завизжав тормозами у помещения его фирмы, остановились три микроавтобуса, как из них, не мешкая, выскочили вооруженные до зубов крепкие ребята в масках, одетые в камуфляжную форму элитного спецподразделения «Гепард», как они вбежали в здание и, укладывая всех попавшихся на их пути и в кабинетах мужчин и даже женщин лицом на пол и бесцеремонно обыскивая. К реальности он вернулся, когда двое крепких ребят ворвались в кабинет, тоже ткнув его, Евгения Ивановича Шаповалова, носом в ковёр, постеленный на полу, и проворно обыскали, ощупав всё тело. Через минуту появился человек, одетый в джинсы и тенниску. Сильные руки подняли Гешу и поставили на ноги.
– Капитан СБУ Назарчук, – представился вошедший и ткнул под нос Геше удостоверение.
Геша кивнул. Из носа у него текла кровь… Руки, державшие его, разжались.
– Евгений Иванович Шаповалов! – снова заговорил капитан, держа в руках его, Гешин, пистолет, – Вы задержаны по подозрению в контрабанде и торговле наркотиками, в незаконном ношении оружия. На этом пока хватит. А также у нас санкция прокурора на проведение обысков в помещении вашей фирмы и в ваших домах.
Геша молчал. Он понял, почему не позвонил Ладо, вероятно, его взяли при получении товара. Немного собравшись с мыслями, он заявил:
– Я требую, чтобы сейчас же был вызван мой адвокат и у меня есть право одного звонка. Я хочу поговорить с женой….
